Исчезнувший дом на улице Смоленской: что произошло на самом деле

В Костроме в центре скандала неожиданно оказался старый дом – 25 января снесли  деревянное здание начала 20 века на улице Смоленской, 31/1. История прогремела, о ней написали федеральные СМИ, делом «о сносе памятника» заинтересовался Следственный комитет.

Журналист и большой любитель старых домов  Кирилл РУБАНКОВ выслушал все стороны и попытался разобраться, что произошло.

 Трущобы по Достоевскому?

Дом №31 вошел в локальную историю Костромы тем, что здесь во время первой русской революции 1905 года от властей скрывались члены боевой дружины большевиков. Тогда там было что-то вроде гостиницы, а хозяйка, как позже выяснилось, доносила на революционеров жандармам. После 1917 года дом у владельцев отняли, он превратился в барак, где комнаты раздали нуждающимся. Наша читательница, костромичка Ольга жила здесь 30 лет, с 1958 года. Она вспоминает, что у здания судьба была нелегкой.

«На втором этаже было шесть квартир, но по сути это были комнаты. Печное отопление было до начала 90-х годов. Кухня общая. У каждой семьи в коридоре был свой умывальник. Кран с холодной водой был только на кухне, один на всех. Когда я была маленькая, туалет был деревянный с дыркой в полу и только после капремонта сделали канализацию, это 1960-е годы. Но в 80-х годах она уже плохо работала, зимой постоянно все замерзало, все трубы».

Дом в начале 90-х годов.

Костромичка рассказывает, что даже по советским меркам условия были еще те.

«Во время первомайских демонстраций заходили в дом прохожие (водички попить), и ужасались условиям жизни. Это были уже тогда трущобы, как в романах Достоевского», — говорит Ольга.

Она вспоминает, что во время капремонта 1960-х годов исчезли наличники на первом этаже, обратно их не вернули.

Ольга уехала оттуда в 1988 году. В доме люди продолжали жить до 2010 года, когда здание все-таки расселили. Оно стояло пустым, здесь собирались бездомные, крышу украли, а в 2015 г. был пожар, остался фактически только остов.

Приму в дар особняк в центре

Скорее всего, он был рухнул, и на месте дома появился очередной пустырь. Но в конце 2010-х годов в городской администрации осознали, что за счет бюджета исторические здания в порядок не приведешь никогда, а в Костроме – 800 памятников архитектуры. Власти попытались заинтересовать бизнес, и придумали проект государственно-частного партнерства. Как рассказал первый заместитель главы города Олег Болоховец, идея в том, что предприниматель получает в собственность проблемное историческое здание или то, что там осталось.  Он его за свой счет реставрирует — или восстанавливает, если реставрировать уже нечего. В результате получается малоквартирный дом.

«Проект крайне эффективный и выгодный. Здесь у муниципалитета никаких затрат нет, есть затраты только инвестора, плюс по итогам муниципалитет ещё получает имущество – новые квартиры, которые затем можем передавать гражданам по программам переселения», — отметил Олег Болоховец.

Старые дома находятся в Костроме примерно в таком виде — и этой еще не худший вариант.

Городская администрация проектом довольна, но очевидно, что в реальности он не очень взлетел – за несколько лет удалось пристроить только 9 зданий. Это и неудивительно — поскольку связываться с памятниками, пусть и в центре Костромы, мало кто хочет. В прошлом году один известный в Костроме застройщик рассказывал о попытках заняться реставрацией значимого для города здания в центральной части. Однако в процессе смета начала резко расти, а сама система подготовки проекта и экспертизы, по его словам, сложная и очень дорогая – аккредитованные Минкультом специалисты ценят себя дорого. В итоге от проекта этот застройщик отказался, а здание продолжает разрушаться.

«В Костроме земля даже в центре — дешевая. Поэтому никто не хочет иметь дело с памятниками архитектуры. В Москве, например, ситуация другая — там «золотые» метры, и имеет смысл вкладываться», — рассказал KT другой известный предприниматель. 

В 2017 году то, что осталось от дома на улице Смоленской, 32 отдали костромской компании ООО «СКН». У нее есть успешный кейс – сейчас они заканчивают реставрацию особняка начала 19 века на улице Горького, 9\32. Дом, который в 20 веке довели до состояния страшных трущоб, сейчас выглядит по-другому.

Дом на улице Горьково: было-стало.

По дому улице Смоленской в 2018 году была проведена экспертиза. Как рассказала руководитель инспекции по охране объектов культурного наследия Светлана Голикова, она показала, что 80%  стен здания, то есть сам сруб, непригодны для дальнейшей эксплуатации.

В качестве «объекта охраны» фигурировал сам вид дома, а также облицовка здания – наличники, декоративные элементы. Иными словами, уже тогда, 4 года назад, было понятно, что здание будет восстановлено как копия: те же площади, этажность, число окон, фасад. Но само здание будет из кирпича, а деревянная облицовка будет той, которая уцелела от оригинального строения.

Обследование показало, что от дома мало что осталось.

Отметим, что даже  самом широком взгляде, «реставрацией» это назвать сложно, хотя бы потому, что реставрировать нечего. Самое логичное слово, кажется, «реконструкция», но, как отметила замначальника инспекции по охране объектов культурного наследия Юлия Назарова, правильный термин – «восстановление». Причем по закону на этом, восстановленном здании, должна висеть табличка, что это памятник архитектуры регионального значения.

Проект восстановления здания.

Как рассказала руководитель компании-инвестора Екатерина Бабкина, они заказали проект восстановления здания –  его могут сделать только аккредитованные министерством культуры архитекторы. Здание предполагалось восстановить к 2024 году. Сейчас готова проектно-сметная документация, которая должна быть отправлена на историко-культурную экспертизу. Ее проводят три разных эксперта, которые есть в специальном списке Минкульта.

Представители компании в прошлом году отправили на хранение уцелевшую облицовку здания, сам дом огородили забором.

Здравствуй, дерево

В конце 2022 года компании  выдали предписание МЧС о необходимости разборки  здания.

«В новогодние праздники неизвестные лица разжигали в объекте костер, ломали ограждение, часть листов металла украдена. В связи с наличием прямой угрозы обрушения стен, и как следствие угрозы причинения вреда жизни и здоровью людей, собственником принято решение о разборке», — рассказали в инспекции по охране культурного наследия.

Руководитель инспекции по охране памятников Светлана Голикова уверена: нарушений здесь нет.

Сама разборка здания 25 января вызвала возмущение костромского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК), которые приехали на место. Они возмутились, что им не предоставили документы, которые дают право на разборку дома, и вызвали полицию.

Как рассказал руководитель костромского отделения Николай Сорокин, основных претензий у них две. Первая – в ВООПиК считают, что деревянный каркас здания был не в таком плохом состоянии, что его нельзя было отреставрировать. Вторая – разборка строения началась до того, как проектная документация по реконструкции здания прошла экспертизу. То есть, по их мнению, снос останков дома – это нарушение закона, в котором должны разбираться следователи.

В инспекции по охране памятников в ответ тоже не молчат: здесь настаивают на том, что экспертиза однозначно говорит: древесина была в критическом состоянии, а выдать разрешение на разборку здания, которое может вот-вот рухнуть – полностью законно.

«Документы по обследованию здания, которое показало 80% износ древесины, еще в 2018 году были представлены на Общественный совет при инспекции, куда входят и представители ВООПИК. И за все это время никаких возражений не было», — отметила Юлия Назарова.

Корреспондент KOSTROMA.TODAY задал вопрос, реально ли было попытаться отреставрировать то, что осталось от здания к 2015 году, специалисту по деревянному зодчеству, который работает в музее одного из регионов России. Он был настроен скептически.

«Конечно, надо смотреть экспертизу, но, если 80%, то не знаю, что тут можно сделать. Были бы мы в Скандинавии – там есть технологии, когда восстанавливают даже древесину, которую находят во время археологических раскопках», — рассказал он.

300 памятников просто исчезли

 Пока в деле разбираются следователи и негодуют депутаты Государственной Думы, очевидно несколько важных вещей.

Первая:  Кострома по числу зданий-памятников архитектуры занимает одно из первых мест  в Центральной России, у нас более-менее сохранился весь центр, но, если срочно что-то не придумать, ничего этого скоро не будет. По статистике (правда, это по области) за несколько десятилетий полностью утрачено 300 памятников.

Нести ответственность за здание должен его собственник – в Костроме в большинстве исторических домов живут люди, которым даже за услуги ЖКХ заплатить сложно, не то что за реставрацию.  У нас контролирующие органы практически их даже не штрафуют, хотя должны – просто понимают, будет скандал.  Кричать, что реставрацию должен взять на себя областной и городской бюджет, как сейчас делают некоторые костромичи – это самый верный способ загубить здания, поскольку деньги на это есть у единственного города России – Москвы.

Второй момент – очевидно, спасти здания можно, только если заинтересовать ими бизнес. И здесь придется идти ему навстречу и быть готовым к компромиссам. Например, не секрет, что в советское время почти вся «внутрянка» исторических зданий была переделана, отделка утрачена, часто оригинальным остался один фасад. В этих условиях требовать от бизнеса отказаться от попыток приспособить памятник к 21 веку и требовать чуть ли не восстановить перегородки царских времен – это садизм и верный способ распугать всех желающих. По информации KOSTROMA.TODAY, после скандала с домом на улице Смоленской, один из инвесторов, который взялся за реставрацию исторического здания,  пытается  избавиться от проекта со словами «а зачем мне все это надо, сами по следователям и ходите».

Представители компании «СКН» сейчас именно что ходят по следователям, но, как говорят, от проекта отказываться все-таки не собираются.

Екатерина Бабкина.

«У нас весь город — памятник, особенно центральная часть. И я считаю, что мы должны попытаться сохранить то, что было. В работе с объектом наследия всегда есть множество нюансов. В данном случае мы четко соблюдали закон, ничего не нарушали», — подчеркнула руководитель компании Екатерина БАБКИНА.

В общем, получается тяжелая ситуация: если здание в Костроме само собой развалится, никто вроде бы не виноват, и никого не накажут. Но если там что-то начинают делать – сразу скандал.

В Костроме есть знаковые памятники – Ряды, гауптвахта, дом Борщова, которые надо беречь и сохранять. Но, кажется, неправильно и неперспективно равнять с этими зданиями  дома, пусть и 19 века, но представляющие примеры  обычной гражданской архитектуры, как дом на улице Смоленской. Речь не о том, чтобы все сломать и построить на их месте новое, но если 20 век и первое десятилетие 21-го довели здание до ручки, чрезвычайно несправедливо набрасываться на тех, кто пытается что-то сделать сейчас.

Весь комплекс Костромского кремля, который сейчас восстанавливают – это копия, новодел. Верхушка Каланчи – это новодел, ее в 20 веке меняли не менее 5 раз. Беседка Островского – это новодел, сделанный в 1960-е годы. Разве Кострома стала бы красивее, если бы этих копий не было?